Рафаэль Сабатини
Одиссея Капитана Блада
-- Я ответил ему, что если в течение двадцати четырех часов он не
гарантирует нам свободного выхода в море и не выплатит за сохранность
Маракайбо пятьдесят тысяч песо, то мы превратим этот прекрасный город в
груду развалин, а затем выйдем отсюда и уничтожим его эскадру.
Услышав столь дерзкий ответ, Каузак потерял дар речи. Однако многим
пиратам из англичан пришелся по душе смелый юмор человека, который, будучи в
западне, все же диктовал свои условия тому, кто завлек его в эту ловушку. В
толпе
пиратов раздались хохот и крики одобрения. Многие французские
сторонники Каузака были захвачены этой волной энтузиазма. Каузак же со своим
свирепым упрямством остался в одиночестве. Обиженный, он ушел и не мог
успокоиться до следующего дня, который стал днем его мщения.
В этот день от дона Мигеля прибыл посланец с письмом. Испанский адмирал
торжественно клялся, что, поскольку пираты отклонили его великодушное
предложение, он будет ждать их теперь у выхода из озера, чтобы уничтожить.
Если же отплытие пиратов задержится, предупреждал дон Мигель, то, как только
его эскадра будет усилена пятым кораблем -- "Санто Ниньо", идущим к нему из
Ла Гуайры, он сам войдет в озеро и захватит их у Маракайбо.
На сей раз капитан Блад был выведен из равновесия.
-- Не беспокой меня больше! -- огрызнулся он на Каузака, который с
ворчанием снова ввалился к нему. -- Сообщи адмиралу, что ты откололся от
меня, черт побери, и он выпустит тебя и твоих людей. Возьми шлюп [55] и
убирайся к дьяволу!
Каузак, конечно, последовал бы этому совету, если бы среди французов
было единодушие в этом вопросе. Их раздирали жадность и беспокойство: уходя далее