Рафаэль Сабатини
Одиссея Капитана Блада
как измену. Но, клянусь честью, он в какой-то мере отомстил за себя.
-- Да, -- сказала она едва слышно, -- но ведь эта месть и погубила его.
-- Погубила? -- рассмеялся лорд Уэйд. -- Вряд ли вы правы в этом. Я
слыхал, что он разбогател и обращает испанскую добычу во французское золото,
которое хранится им во Франции. Об этом побеспокоился его будущий тесть
д'Ожерон.
-- Его будущий тесть? -- переспросила Арабелла, и глаза ее широко
раскрылись от удивления. -- Д'Ожерон? Губернатор Тортуги?
-- Он самый, -- подтвердил лорд. -- Как видите, у капитана Блада
сильный защитник. Должен признаться, я был очень огорчен этими сведениями,
полученными мной в Сен-Никола, потому что все это осложняет выполнение
задачи, которую мой родственник лорд Сэндерленд поручил решить вашему
покорному слуге. Все это не радует меня, но это так. А для вас, я вижу, это
новость?
Она молча кивнула головой, отвернулась и стала смотреть на журчащую за
кормой воду. Но вот заговорила снова, и голос ее опять звучал спокойно и
бесстрастно:
-- Мне трудно во всем этом разобраться. Но, если бы это было правдой,
он не занимался бы сейчас корсарством. Если он... если бы он любил женщину и
хотел на ней жениться и если он так богат, как вы говорите, то зачем ему
рисковать жизнью и...
-- Вы правы. Я тоже так думал, -- прервал ее сиятельный собеседник, --
пока мне не объяснили, в чем тут дело. А дело, конечно, в д'Ожероне: он
алчен не только для себя, но и для своей дочери. Что же касается мадемуазель
д'Ожерон, то мне рассказывали, что это дикая штучка, вполне под стать такому далее