Рафаэль Сабатини
Одиссея Капитана Блада
успел вцепиться в поручни, а девушка ухватилась за его плечи и благодаря
этому держалась на ногах. Палуба покрылась клубами едкого дыма, от которого
все на испанском корабле начали задыхаться и кашлять.
На палубу доносились со шкафута крики отчаяния, крепкая испанская
ругань и стоны раненых. Покачиваясь
на волнах, "Милагроса" медленно
двигалась вперед; в ее борту зияли огромные дыры, фокмачта была разбита, а в
натянутой над палубой сетке чернели обломки рей. Нос корабля был изуродован:
одно из ядер разорвалось внутри огромной носовой каюты, превратив ее в щепы.
Дон Мигель лихорадочно выкрикивал какие-то распоряжения, тревожно
вглядываясь в густую пелену порохового дыма, медленно ползущего к корме. Он
пытался определить, что происходит с "Гидальго".
В рассеивающейся дымке показались неясные очертания корабля. По мере
его приближения контуры красного корпуса стали вырисовываться отчетливее.
Это был корабль капитана Блада. Его мачты были обнажены. Только на бушприте
смутно белел парус.
Дон Мигель был уверен, что "Арабелла" будет следовать своим прежним
курсом, но вместо этого она под прикрытием пушечного дыма сделала поворот
оверштаг и двинулась обратно, быстро сближаясь с "Милагросой". И прежде чем
взбешенный дон Мигель мог что-либо сообразить, послышался треск ломающегося
дерева и лязг абордажных крючьев, будто железные щупальца вцепились в борта
и в палубу "Милагросы".
Пелена дыма наконец разорвалась, и адмирал увидел, что "Гидальго",
накренившись на левый борт, быстро идет ко дну. До полного его погружения в
морскую пучину оставались считанные секунды. Команда в отчаянии пыталась далее