Рафаэль Сабатини
Одиссея Капитана Блада
капитан болеет вовсе не от рома. Ром был только следствием, но не причиной.
Сердце Блада разъедала язва, и Волверстон хорошо знал природу этой язвы. Он
проклинал все юбки на свете и ждал, чтобы болезнь прошла, как проходит все в
нашем мире.
Но болезнь оказалась затяжной. Если Блад не играл в кости или не
пьянствовал в тавернах Тортуги в такой компании, которой еще недавно
избегал, как чумы, то сидел в одиночестве у себя в каюте на "Арабелле". Его
друзья из губернаторского дома всячески пытались развлечь его. Особенно
огорчена была мадемуазель д'Ожерон. Она почти ежедневно Приглашала его к ним
в дом, но Блад очень редко принимал ее приглашение.
Позднее, по мере приближения конца дождливого сезона, к нему стали
обращаться его капитаны с проектами различных выгодных набегов на испанские
поселения. Но ко всем предложениям он относился равнодушно. Вначале это
вызывало недоумение, а когда установилась хорошая погода, недоумение перешло
в раздражение.
В один из солнечных дней в каюту Блада вломился Кристиан -- командир
"Клото" -- и с бранью потребовал, чтобы ему сказали, что он должен делать.
-- Знаешь что, пошел ты к черту, -- равнодушно ответил Блад, даже не
выслушав его.
Взбешенный Кристиан ушел. А утром следующего дня его корабль снялся с
якоря и ушел. Так был показан пример дезертирства, и вскоре от повторения
этого примера не могли удержать своих корсаров даже преданные Бладу капитаны
других кораблей. Но они не осмеливались пускаться в крупные операции,
ограничиваясь мелкими налетами на одиночные суда.
Иногда Блад задавал себе вопрос, зачем он вернулся на остров Тортуга. далее