Рафаэль Сабатини
Одиссея Капитана Блада
полновесных ядер. Провести корабль через океан я, быть может, и не сумею, но
командовать этим кораблем, если придется принять бой, безусловно, могу. Мне
преподал эту науку сам де Ритер.
Это прославленное имя на мгновение согнало саркастическую усмешку с
лица Истерлинга.
-- Ритер?
-- Да, я служил под его командованием несколько лет тому назад.
Истерлинг был явно озадачен.
-- А я ведь думал, что вы -- корабельный врач.
-- И врач тоже, -- спокойно подтвердил ирландец.
Пират выразил свое удивление по этому поводу в нескольких щедро
сдобренных богохульствами восклицаниях. Но тут губернатор д'Ожерон нашел
уместным положить конец визиту:
-- Как видите, капитан Истерлинг, все ясно, и говорить больше не о чем.
По-видимому, все действительно было ясно, и капитан Истерлинг угрюмо
откланялся. Однако, раздраженно шагая обратно к молу и ворча себе под нос,
он думал о том, что если говорить больше и не о чем, то предпринять кое-что
еще можно. Уже привыкнув в воображении считать величественный "Синко Льягас"
своим, он отнюдь не был расположен отказаться от обладания этим кораблем.
Губернатор д'Ожерон, со своей стороны, также, по-видимому, считал, что
к сказанному можно еще кое-что добавить, и сделал это, когда Истерлинг
скрылся за дверью.
-- Дурной и очень опасный человек Истерлинг, -- заметил он. -- Советую
вам, мосье Блад, учесть это.
Но Питер Блад отнесся к предостережению довольно беспечно. далее