Рафаэль Сабатини
Одиссея Капитана Блада
-- Ну, а вы что скажете, мусью Жуанвиль?
Белокурый, изнеженный французик снисходительно улыбнулся, наблюдая за
оробевшим Питером Бладом.
-- Не кажется ли вам, капитан Блад, что сейчас было бы вполне
своевременно и разумно выслушать условия, которые может предложить капитан
Истерлинг?
-- Я уже слышал их. Однако, если...
-- Никаких "если", доктор, -- грубо оборвал его Истерлинг. -- Условия
мои все те же, какие я вам ставил. Все делим поровну между вашими людьми и
моими.
-- Но ведь это значит, что на долю "Синко Льягас" придется не больше
одной десятой части добычи. -- Теперь и Блад, в свою очередь, повернулся к
мистеру Жуанвилю. -- Считаете ли вы, мосье, такие условия справедливыми? Я
уже объяснял капитану Истерлингу, что хотя на нашем корабле меньше людей,
зато у нас больше пушек, а приставлен к ним, смею вас заверить, такой
канонир, какой еще никогда не бороздил вод Карибского моря. Этого малого
зовут Огл, Нед Огл. Замечательный канонир этот Пед Огл. Не канонир, а сущий
сатана. Поглядели бы вы, как он топил испанские суда у Бриджтауна!..
Казалось, он еще долго мог бы распространяться о достоинствах канонира
Неда Огла, если бы Истерлинг снова не прервал его:
-- Черт побери, приятель, да на что нам сдался этот канонир! Подумаешь,
велика важность!
-- Да, конечно, если бы это был обыкновенный канонир. Но это совсем
необыкновенный канонир. У него необычайно меткий глаз. Такой канонир, как
Нед Огл, -- это все равно что поэт. Один рождается поэтом, другой -- далее