Рафаэль Сабатини

Одиссея Капитана Блада

-- Ну, а вы что скажете, мусью Жуанвиль? Белокурый, изнеженный французик снисходительно улыбнулся, наблюдая за оробевшим Питером Бладом. -- Не кажется ли вам, капитан Блад, что сейчас было бы вполне своевременно и разумно выслушать условия, которые может предложить капитан Истерлинг? -- Я уже слышал их. Однако, если... -- Никаких "если", доктор, -- грубо оборвал его Истерлинг. -- Условия мои все те же, какие я вам ставил. Все делим поровну между вашими людьми и моими. -- Но ведь это значит, что на долю "Синко Льягас" придется не больше одной десятой части добычи. -- Теперь и Блад, в свою очередь, повернулся к мистеру Жуанвилю. -- Считаете ли вы, мосье, такие условия справедливыми? Я уже объяснял капитану Истерлингу, что хотя на нашем корабле меньше людей, зато у нас больше пушек, а приставлен к ним, смею вас заверить, такой канонир, какой еще никогда не бороздил вод Карибского моря. Этого малого зовут Огл, Нед Огл. Замечательный канонир этот Пед Огл. Не канонир, а сущий сатана. Поглядели бы вы, как он топил испанские суда у Бриджтауна!.. Казалось, он еще долго мог бы распространяться о достоинствах канонира Неда Огла, если бы Истерлинг снова не прервал его: -- Черт побери, приятель, да на что нам сдался этот канонир! Подумаешь, велика важность! -- Да, конечно, если бы это был обыкновенный канонир. Но это совсем необыкновенный канонир. У него необычайно меткий глаз. Такой канонир, как Нед Огл, -- это все равно что поэт. Один рождается поэтом, другой -- далее