Рафаэль Сабатини
Одиссея Капитана Блада
-- Ну, значит, пора его сказать, -- возвестил Истерлинг; он внезапно
стал зловеще спокоен. -- Я хотел предупредить вас, что раз вам известен наш
секрет, вы не уйдете с этого судна, пока не подпишете соглашения. Но какие
уж тут предупреждения, когда вы открыто показали нам свои намерения.
Не вставая из-за стола, капитан Блад поднял глаза на грузную фигуру
капитана "Бонавентуры", стоявшего в угрожающей позе, и трое его помощников с
"Синко Льягас" заметили с недоумением и тревогой, что он улыбается. Сначала
он был необычайно нерешителен и робок, а теперь вел себя так непринужденно,
так вызывающе! Понять его поведение было невозможно. Он молчал, и заговорил
Хагторп:
--
Что вы хотите этим сказать, капитан Истерлинг? Каковы ваши
намерения?
-- А вот каковы: заковать всех вас в кандалы и бросить в трюм, где вы
не сможете никому причинить вреда.
-- Помилуй бог, сэр... -- начал было Хагторп, но тут его прервал
спокойный, ясный голос капитана Блада:
-- И вы, мосье Жуанвиль, допустите такой произвол, не выразив со своей
стороны протеста?
Жуанвиль развел руками, выпятив нижнюю губу, и пожал плечами.
-- Вы сами прямо напрашивались на это, капитан Блад.
-- Так, вот, значит, для чего вы присутствуете здесь -- чтобы сделать
соответствующее сообщение мосье д'Ожерону? Ну, ну! -- И Блад рассмеялся не
без горечи.
И тут внезапно полуденную тишину нарушил гром орудийного выстрела, далее