Рафаэль Сабатини
Одиссея Капитана Блада
снять кандалы с Волверстона и его товарищей.
Разинув от удивления рот и побледнев как мертвец, испуганный дон Хайме
де Вилламарга повернулся к дону Педро. Этот испанский гранд остановился на
последней ступеньке трапа и, держась рукой за трос, наблюдал происходящее.
На губах его играла улыбка.
-- Вам совершенно нечего опасаться, дон Хайме. Даю вам слово. А слово
мое крепко. Я -- капитан Блад.
И он спрыгнул на палубу, а губернатор продолжал молча таращить на него
глаза -- он все еще ничего не понимал. Когда же слова капитана Блада
проникли в его сознание, в потрясенном мозгу этого тупицы все мысли
спутались окончательно.
Высокий, стройный мужчина, элегантно одетый, выступил вперед навстречу
капитану, и губернатор с возрастающим изумлением узнал в нем кузена своей
жены -- дона Родриго. Капитан Блад дружески его приветствовал.
-- Как видите, я доставил сюда ваш выкуп, дон Родриго, -- сказал он,
указывая на закованных в кандалы пленников. -- Вы теперь свободны и можете
покинуть этот корабль вместе с доном Хайме. Наше прощание, к сожалению,
должно быть кратким, так как мы уже поднимаем якорь. Хагторп, распорядись!
Дону Хайме показалось, что он начинает кое-что понимать. Взбешенный, он
повернулся к кузену своей жены:
-- Черт побери, так вы с ними заодно? Вы были в сговоре с этими врагами
Испании с целью...
Чья-то крепкая рука стиснула его плечо, откудато донесся резкий свисток
боцмана.
-- Мы поднимаем якорь, -- произнес капитан Блад. -- Вам лучше покинуть далее