Рафаэль Сабатини

Одиссея Капитана Блада

на тебя, -- его величество, несомненно, одобрит твое решение принять любую предложенную тебе помощь. Вот какую опять повела она речь и повторяла свои доводы снова и снова, пока и Макартни не поддержал ее и не сделал попытки преодолеть ослиное упрямство его высокоблагородия. В конце концов под этим двойным нажимом губернатору пришлось принести свое достоинство в жертву целесообразности. Сумрачно и неохотно он пожелал узнать условия, предлагаемые пиратом. -- Для себя я не прошу ничего, -- сказал капитан Блад. -- Я приму меры к защите вашего населения просто потому, что в моих жилах течет та же кровь. Но после того как мы прогоним испанцев, я должен получить от вас по восемьсот реалов на каждого из моих людей, а у меня их двести человек. Его высокоблагородие остолбенел. -- Сто шестьдесят тысяч! -- Он едва не задохнулся от возмущения и настолько утратил свое пресловутое достоинство, что сделал попытку поторговаться. Но капитан Блад остался холоден и непреклонен, и в конце концов его условия были приняты. В тот же вечер Блад принялся возводить укрепления для защиты города. Форт-Бей -- узкий залив глубиной около двух миль и не больше мили в самой своей широкой части -- напоминал по форме бутылку. Вдоль горла этой бутылки тянулась длинная песчаная банка, выступая из воды во время отлива и деля пролив на две части. Пролив к югу от этой банки был доступен лишь для самых мелководных судов, узкая же северная часть, у входа в которую бросила якорь "Арабелла", имела не менее восьми саженей в глубину, а во время приливов даже несколько больше и открывала таким образом доступ в гавань. Пролив охранялся фортом, расположенным на небольшой возвышенности в далее