Рафаэль Сабатини
Одиссея Капитана Блада
на тебя, -- его величество, несомненно, одобрит твое решение принять любую
предложенную тебе помощь.
Вот какую опять повела она речь и повторяла свои доводы снова и снова,
пока и Макартни не поддержал ее и не сделал попытки преодолеть ослиное
упрямство его высокоблагородия. В конце концов под этим двойным нажимом
губернатору пришлось принести свое достоинство в жертву целесообразности.
Сумрачно и неохотно он пожелал узнать условия, предлагаемые пиратом.
-- Для себя я не прошу ничего, -- сказал капитан Блад. -- Я приму меры
к защите вашего населения просто потому, что в моих жилах течет та же кровь.
Но после того как мы прогоним испанцев, я должен получить от вас по
восемьсот реалов на каждого из моих людей, а у меня их двести человек.
Его высокоблагородие остолбенел. -- Сто шестьдесят тысяч! -- Он едва не
задохнулся от возмущения и настолько утратил свое пресловутое достоинство,
что сделал попытку поторговаться.
Но капитан Блад остался холоден и непреклонен, и в конце концов его
условия были приняты.
В тот же вечер Блад принялся возводить укрепления для защиты города.
Форт-Бей -- узкий залив глубиной около двух миль и не больше мили в
самой своей широкой части -- напоминал по форме бутылку. Вдоль горла этой
бутылки тянулась длинная песчаная банка, выступая из воды во время отлива и
деля пролив на две части. Пролив к югу от этой банки был доступен лишь для
самых мелководных судов, узкая же северная часть, у входа в которую бросила
якорь "Арабелла", имела не менее восьми саженей в глубину, а во время
приливов даже несколько больше и открывала таким образом доступ в гавань.
Пролив охранялся фортом, расположенным на небольшой возвышенности в далее