Рафаэль Сабатини
Одиссея Капитана Блада
-- Другие тоже пробовали держать меня за глотку, капитан Макартни.
Пусть это не слишком вас окрыляет. -- Блад улыбнулся, потом добавил: --
Большое счастье для вашего острова, что война, которую вы мне объявили,
может завершиться без кровопролития. В сущности, и сейчас вам должно быть
ясно, что она уже ведется, и притом с большим стратегическим перевесом в мою
пользу, так что вам не остается ничего другого, как капитулировать.
-- Мне это ни в коей мере не ясно, сэр.
-- Это лишь потому, что очевидное не сразу бросается вам в глаза. Я
прихожу к заключению, что такое свойство, по-видимому, считается у нас на
родине совершенно не обязательным для губернатора колонии. Минуту терпения,
полковник. Я прошу вас отметить, что мой корабль находится вне вашей гавани.
На его борту -- две сотни крепких, закаленных в боях матросов, которые с
одного маха уничтожат весь ваш жалкий гарнизон, а сорока моих пушек, которые
за какой-нибудь час могут быть переправлены на берег, за глаза хватит, чтобы
еще через час от СентДжона осталась лишь груда обломков. Мысль о том, что
это английская колония, никого не остановит, не надейтесь. Я позволю себе
напомнить вам, что примерно одна треть моих людей -- французы, а остальные
-- такие же изгои, как я. Они с превеликим удовольствием разграбят этот
город, во-первых, потому, что он назван в честь короля, а имя короля всем им
ненавистно, и во-вторых, потому, что на Антигуа стоит похозяйничать хотя бы
ради золота, которое вы тут нашли.
Макартни побагровел и схватился за эфес шпаги, однако тут не выдержал
полковник. Бледный от гнева, он взмахнул костлявой веснушчатой рукой и
заорал:
-- Бесчестный негодяй! Пират! Беглый каторжник! Ты забыл, что ничего далее