Рафаэль Сабатини
Одиссея Капитана Блада
долгу. Я в этой сделке не участвовал.
-- Ты лжешь, пес! Вы оба отпетые негодяи, клянусь преисподней, и
работаете на пару.
-- Вот это уже незаслуженное оскорбление, и крайне нелепое притом, --
сказал капитан Блад.
Макартни снова разразился бранью.
-- Вы слишком много говорите, -- сказал капитан Блад и с большим
знанием дела легонько стукнул его два раза рукояткой пистолета по голове.
Майор обмяк,
голова его свесилась набок; казалось, он внезапно
задремал.
Капитан Блад поднялся на ноги и вгляделся в окружающий его мрак. Вокруг
все было тихо. Он нагнулся, подобрал кожаные мешочки, оброненные Макартни во
время падения, связал их вместе своим шарфом и повесил себе на шею. Затем
приподнял бесчувственного майора, взвалил его на спину и, слегка пошатываясь
под этой двойной ношей, зашагал по аллее и вышел за ворота.
Ночь была теплая, душная. Макартни весил немало. Капитан Блад изрядно
вспотел. Но он продолжал упорно шагать вперед и поравнялся с кладбищенской
оградой как раз в ту минуту, когда начала всходить луна. Взгромоздив свою
ношу на стену, он перебросил ее за ограду, а потом перелез сам. Под
прикрытием ограды он при свете луны проворно связал майору руки и ноги его
собственным кушаком. Вместо кляпа он использовал несколько локонов его же
парика и закрепил этот неаппетитный кляп шарфом майора, позаботившись
оставить свободными ноздри.
Он уже заканчивал эту операцию, когда Макартни открыл глаза и свирепо далее