Рафаэль Сабатини
Одиссея Капитана Блада
туго обтягивающих бедра, в шитом серебром камзоле с пышными белыми рукавами
из льняного батиста. Свой черный с серебром кафтан он скинул, прежде чем
приступить к обязанностям хирурга. Жестом отослав негра в белом халате,
державшего чашку с водой, корпию и пинцет, и оставшись наедине с Кэнли, он
принялся расхаживать по каюте из угла в угол. Тонкие пальцы его задумчиво
перебирали черные локоны парика, в светло-синих глазах появился холодный
отблеск стали.
-- Думается мне, что Истерлинг проглотит Пайка, как мелкую рыбешку, и
не подавится.
-- В самую точку, капитан. Этого сокровища, чума на него, не видать нам
как своих ушей -- ни мне, ни другим ребятам с "Велиэнта", ни самому капитану
Пайку. Хорошо еще, если они выберутся из этой передряги живыми. Вот я как
считаю, капитан.
-- И я того же мнения, клянусь честью! -- сказал капитан Блад. Но
упрямая складка залегла в углах его сурово сжатого рта.
-- А не можете вы подсобить в этом деле, капитан, чтобы все было по
чести, по
справедливости, как положено по закону нашего "берегового
братства"?
-- Вот об этом-то я и думаю сейчас. Будь у меня здесь мои корабли, я
отправился бы туда немедля и не дал бы ему бесчинствовать. Но с одним
кораблем... -- Блад пожал плечами. -- У Истерлинга слишком большой перевес.
Однако я погляжу, что можно предпринять.
Не один только Кэнли считал, что "Велиэнт" присоединился к шайке
Истерлинга в черный день. Это мнение разделял теперь каждый из оставшихся в далее