Рафаэль Сабатини

Одиссея Капитана Блада

туго обтягивающих бедра, в шитом серебром камзоле с пышными белыми рукавами из льняного батиста. Свой черный с серебром кафтан он скинул, прежде чем приступить к обязанностям хирурга. Жестом отослав негра в белом халате, державшего чашку с водой, корпию и пинцет, и оставшись наедине с Кэнли, он принялся расхаживать по каюте из угла в угол. Тонкие пальцы его задумчиво перебирали черные локоны парика, в светло-синих глазах появился холодный отблеск стали. -- Думается мне, что Истерлинг проглотит Пайка, как мелкую рыбешку, и не подавится. -- В самую точку, капитан. Этого сокровища, чума на него, не видать нам как своих ушей -- ни мне, ни другим ребятам с "Велиэнта", ни самому капитану Пайку. Хорошо еще, если они выберутся из этой передряги живыми. Вот я как считаю, капитан. -- И я того же мнения, клянусь честью! -- сказал капитан Блад. Но упрямая складка залегла в углах его сурово сжатого рта. -- А не можете вы подсобить в этом деле, капитан, чтобы все было по чести, по справедливости, как положено по закону нашего "берегового братства"? -- Вот об этом-то я и думаю сейчас. Будь у меня здесь мои корабли, я отправился бы туда немедля и не дал бы ему бесчинствовать. Но с одним кораблем... -- Блад пожал плечами. -- У Истерлинга слишком большой перевес. Однако я погляжу, что можно предпринять. Не один только Кэнли считал, что "Велиэнт" присоединился к шайке Истерлинга в черный день. Это мнение разделял теперь каждый из оставшихся в далее