Рафаэль Сабатини
Одиссея Капитана Блада
ощущалась заметная доля иронии. -- Я сейчас же отдам распоряжения.
-- Я сообщу об этом его превосходительству. Он будет вам очень
признателен. Ну, разрешите откланяться, дон Себастьян. -- И они дружески
обнялись. -- Поверьте, я надолго сохраню воспоминания о нашем счастливом и
взаимовыгодном сотрудничестве. Мое почтение донье Леокадии.
-- А вы не останетесь посмотреть, как повесят капитана Блада? Казнь
состоится ровно в полдень.
-- Адмирал ожидает меня к восьми склянкам, и я не осмелюсь заставить
его ждать.
По пути в гавань капитан Блад задержался у городской тюрьмы. Дежурный
офицер встретил его со всеми почестями, подобающими спасителю Сан-Хуана, и
открыл двери по его просьбе.
Пройдя двор, где расхаживали взад-вперед закованные в цепи удрученные
пираты, Блад подошел к каменной камере, в которую едва проникал свет сквозь
забранное решетками маленькое окошко, расположенное у самого потолка. В этой
темной зловонной яме, сгорбившись на табуретке, сидел пиратский капитан,
уронив голову на руки в наручниках. Услышав скрип дверных петель, он поднял
голову, и его злое лицо уставилось на посетителя. Разбойник не узнал своего
вчерашнего, испачканного грязью противника в этом элегантном сеньоре в
черном, расшитом серебром костюме, в тщательно завитом, ниспадающем на плечи
черном парике и с длинной эбеновой тростью с золотым набалдашником.
-- Уже пора? -- проворчал он на своем ломаном испанском языке.
Но блестящий кастильский аристократ неожиданно ответил по-английски, да
еще с явным ирландским акцентом.
-- Не будьте столь нетерпеливым. У вас есть еще время подумать о вашей далее