Рафаэль Сабатини
Одиссея Капитана Блада
I
-- Фортуна, -- любил повторять капитан Блад, -- ненавидит скряг. Она
приберегает свои милости для тех, кто умеет правильно делать ставки и с
блеском тратить выигрыши.
Конечно, вы можете соглашаться или не соглашаться с ним, но сам Блад
всегда
руководствовался этим правилом, никогда не отступая от него.
Многочисленные примеры щедрости капитана можно найти в записках о его полных
риска приключениях, оставленных нам Джереми Питтом, но ни один из них не
может сравниться в блеске и яркости с мерами, принятыми с целью сокрушить
вест-индскую политику месье де Лувуа[1], когда она угрожала уничтожением
могучему братству флибустьеров.
Маркиза де Лувуа, преемника великого Кольбера[2] на службе Людовика
XIV, дружно ненавидели при жизни, с той же силой, с какой его так же дружно
оплакивали после смерти. Думаю, что подобное единство взглядов является
высшей оценкой достоинств политического деятеля. Ничто никогда не ускользало
от внимания месье де Лувуа. И вот, охваченный организаторским пылом, он в
один прекрасный день оставил в покое государственный аппарат с тем, чтобы
заняться инспекцией французских владений в Карибском море, где активные
действия флибустьеров оскорбляли его страсть к порядку.
Для этой цели в Вест-Индию на двадцатичетырехпушечном корабле "Беарнец"
маркиз отправил шевалье де
Сентонжа, элегантного, подающего
надежды
дворянина лет тридцати с лишним, заслужившего доверие месье де Лувуа (что далее