Рафаэль Сабатини
Одиссея Капитана Блада
в ее манерах стала еще более заметной. Поведение сэра Джеймса также
изменилось. Он устремил на свою супругу внимательный взгляд из-под густых
бровей, его тонкие губы скривились в усмешке.
-- Вовсе нет, -- поправил Блад. -- Мистер Корт здесь, на борту моего
корабля. Я привез его с Сент-Томаса.
-- Тогда... -- Леди смолкла, чтобы перевести дыхание и в недоумении
наморщила лоб. -- Тогда почему он не сошел на берег?
-- Я склонен усматривать в этом волю Провидения, так же, как и в том,
что он просил меня доставить его сюда. Для вас, сэр Джеймс, важно лишь то,
что он все еще у меня на борту.
-- Значит, он болен? -- вскричала леди Корт.
-- Здоров, как мы с вами, мадам. Но все может измениться. На борту
своего судна, сэр Джеймс, я обладаю такой же неограниченной властью, как и
вы здесь, на суше.
Не понять капитана было невозможно. Пораженные, они молча уставились на
него, затем леди Корт, дрожа и задыхаясь, заговорила:
-- Полагаю, что есть законы, которые могут обуздать вас.
-- Таких законов нет, мадам. Вы знаете только половину моего имени. Я
действительно капитан Питер -- капитан Питер Блад. -- Он решил раскрыть свое
инкогнито, чтобы угроза имела больший вес. -- Надеюсь, -- продолжал Блад,
ответив улыбкой на их безмолвное удивление, -- что ради вашего кузена
Джеффри вы сочтете возможным быть более человечным с этим несчастным рабом.
Ибо я даю вам слово, что поступлю с мистером Джеффри Кортом так же, как вы
поступите с молодым Хагторпом.
Сэр Джеймс неожиданно громко расхохотался, в то время как его жена, далее