Рафаэль Сабатини
Одиссея Капитана Блада
гладко, слишком благополучно? -- выкрикивал он, яростно подпрыгивая на своих
кривых ногах. -- Я ведь не дурак, друзья! У меня все-таки есть глаза. Мы
входим в озеро -- и что мы видим? Брошенный форт. Вы помните, да? Там никого
не было. Помните? Никто в нас не стрелял. Пушки молчали. Я тогда уже
заподозрил неладное. Да и любой на моем месте, у кого есть глаза и мозги,
думал бы так же. Но мы все-таки плывем дальше. И что же мы находим? Такой же
брошенный, как и форт, город, из которого бежали жители, забрав с собой все
ценное. Я снова предупреждаю капитана Блада, я говорю ему, что это
неспроста, что тут ловушка. Но он меня не слушает, не хочет слушать. Мы
продолжаем идти дальше, не встречая никакого сопротивления. Наконец все уже
видят, что еще немного -- и думать о возвращении будет слишком поздно. Я
снова предупреждаю, но меня по-прежнему никто не слушает. Боже мой! Капитан
Блад должен идти дальше! И мы двигаемся дальше и доходим до Гибралтара [52].
Правда, здесь в конце концов мы находим вице-губернатора, заставляем его
заплатить нам выкуп за этот город, но стоимость всех наших трофеев
составляет две тысячи песо! Может быть, вы ответите мне, что это такое? Или
я вам должен объяснить? Это кусок сыра, понимаете? Кусок сыра в мышеловке!
Кто же мыши? -- спросите вы. Мыши -- это мы, черт возьми! А кошки? О, они
еще ожидают нас! Кошки -- это четыре испанских военных корабля, которые
стерегут нас у выхода из этой мышеловки. Боже мой! Мы попали в капкан из-за
дурацкого упрямства нашего замечательного капитана Блада!
Волверстон засмеялся. Каузак рассвирепел.
-- А-а, черт возьми! Ты еще смеешься, скотина! Отвечай мне: как мы
сможем выбраться отсюда, если не примем условий испанского адмирала?
Пираты, стоявшие на ступеньках внизу, одобрительно загудели. Огромный далее