Рафаэль Сабатини

Одиссея Капитана Блада

когда выступите в свою защиту. Однако то, что вам хочется сказать сейчас, и неуместно и незаконно. Блад, удивленный и обрадованный явной симпатией и предупредительностью судьи, выразил согласие, чтобы его судили бог и страна [12]. Вслед за этим клерк, помолившись богу и попросив его помочь вынести справедливый приговор, вызвал Эндрью Бэйнса, приказал ему поднять руку и ответить на обвинение. От Бэйнса, признавшего себя невиновным, клерк перешел к Питту, и последний дерзко признал свою вину. Верховный судья оживился. -- Ну, вот так будет лучше, -- сказал он, и его коллеги в пурпурных мантиях послушно закивали головами. -- Если бы все упрямились, как вот эти несомненные бунтовщики, заслуживающие казни, -- и он слабым жестом руки указал на Блада и Бэйнса, -- мы никогда бы не закончили наше дело. Зловещее замечание судьи заставило всех присутствующих содрогнуться. После этого поднялся Полликсфен. Многословно изложив существо дела, по которому обвинялись все трое подсудимых, он перешел к обвинению Питера Блада, дело которого разбиралось первым. Единственным свидетелем обвинения был капитан Гобарт. Он живо обрисовал обстановку, в которой он нашел и арестовал трех подсудимых вместе с лордом Гилдоем. Согласно приказу своего полковника, капитан обязан был повесить Питта на месте, если бы этому не помешала ложь подсудимого Блада, который заявил, что Питт является пэром и лицом, заслуживающим внимания. По окончании показаний капитана лорд Джефрейс посмотрел на Питера Блада: -- Есть ли у вас какие-либо вопросы к свидетелю? -- Никаких вопросов у меня нет, ваша честь. Он правильно изложил то, далее