Рафаэль Сабатини
Одиссея Капитана Блада
-- Я более чем удовлетворен.
-- Вы очень великодушны, -- с достоинством сказал испанец. -- Могу ли я
поинтересоваться, сеньор, каковы ваши намерения по отношению к нам?
-- Как я уже сказал, мы не посягаем на вашу свободу. Когда мои люди
возвратятся, мы уйдем отсюда и освободим вас.
Испанец вздохнул:
-- Именно этого я и опасался. Ряды наши поредели, оборонительные
заграждения разрушены, и когда вы уйдете, мы окажемся во власти Бразо Ларго
и его индейцев, которые тотчас всех нас прирежут. Будьте уверены, они не
покинут Санта-Марии, пока не разделаются с нами.
Капитан Блад нахмурился.
-- Вы, несомненно, вызвали на себя гнев Бразо Ларго, соблазнив его
дочь, и он будет мстить вам беспощадно. Но что могу сделать я?
-- Дайте нам возможность отплыть в Панаму тотчас же, немедля, пока вы
еще здесь и ваши союзники-индейцы не посмеют на нас напасть.
У капитана Блада вырвался нетерпеливый жест.
-- Послушайте, дон Педро! -- сказал испанец. -- Я бы не обратился к вам
с этой просьбой, если бы ваши поступки не убедили меня в том, что вы, хотя и
пират, человек широкой души и рыцарь. Кроме того, поскольку вы, по вашим
словам, не покушаетесь на нашу свободу и не намерены держать нас в плену, то
я, в сущности, ничего сверх этого у вас и не прошу.
Высказанные испанцем соображения были справедливы, и, поразмыслив над
его словами, капитан Блад решил, что и ему станет легче без этих испанцев,
которых приходилось одновременно и стеречь и защищать. Словом, прикинув так
и эдак, Блад дал согласие. Волверстон, однако, колебался. Но на вопрос далее