Рафаэль Сабатини
Одиссея Капитана Блада
заставивший его вздрогнуть. Он выпрямился и насторожился, но не обернулся.
Вернее, он уже хотел обернуться, но замер, держась левой рукой за пиллерс,
по-прежнему стоя спиной к каюте.
Он услышал голос женщины, и голос этот звучал нежно, мягко, призывно:
-- Жуан, Жуан! Где же ты? Что ты там делаешь? Я жду тебя, Жуан! Слова
эти были произнесены по-французски.
Изумление капитана Блада сменилось раздумьем. Он стоял не двигаясь,
выжидая, стараясь понять, что произошло. Женщина заговорила снова, более
настойчиво на этот раз:
-- Жуан! Ты слышишь меня, Жуан?
Капитан Блад обернулся и увидел, что она стоит на пороге своей каюты:
высокая, очень красивая женщина лет двадцати пяти; распущенные золотистые
волосы пышным плащом окутывали ее полуобнаженные плечи. Воображению капитана
Блада эта женщина рисовалась объятой ужасом, беспомощно скорчившейся на полу
в углу каюты, быть может, связанной по рукам и ногам. Его рыцарственная
натура не вынесла этой душераздирающей картины, и он совершил то, чему мы
были свидетелями. А теперь несчастная пленница появилась перед
ним,
свободно, по собственной воле перешагнув порог каюты, и призывала к себе
дона Жуана так, как призывают только возлюбленного.
Капитан Блад оцепенел от ужаса. От ужаса при мысли о том, что он
содеял, какую чудовищную Ошибку совершил, поспешив в своем донкихотском
угаре сыграть роль провидения и убив человека.
А затем мысли капитана Блада обратились К женщине, чья душа неожиданно
раскрылась перед ним, и ужас, еще более глубокий, заглушил все остальные далее